| Пт, Июл 25, 2025 03:06pm [Аноним] - 65 d back | ↑↓ |
|---|
Александр Лойко, муж политзаключенной журналистки Ирины Славниковой, приговоренной к пяти годам лишения свободы, делится своими переживаниями: "Когда мы переписываемся, постоянно строим планы — куда поедем, что будем делать, и уже заранее переживаем это вместе. Кажется, что Ирина просто уехала в длительную командировку, и когда она вернется, все будет, как раньше."
Как выдержать годы вынужденной разлуки и сохранить чувства? Что делать, если репрессии вынуждают стать отцом-одиночкой в изгнании? Двое белорусов рассказали DW о том, как они ждут своих жен-политзаключенных.
"Главное, чтобы хватило моей любви"
Ирину Славникову и Александра Лойко задержали 30 октября 2021 года в минском аэропорту, когда они возвращались с отдыха, обвиняя их в хранении "экстремистских" материалов на Facebook. Александр провел 45 суток на Окрестина, а Ирина до сих пор остается в заключении.
Александру удалось покинуть Беларусь. Он признается, что в первый год вынужденной эмиграции путешествовал по разным странам с одним рюкзаком за плечами. Он встретил войну в Украине и оставался там до мая 2022 года. "Потом уехал, даже не знал, куда мне ехать. Моя жизнь на паузе, я живу ожиданием своей жены, чтобы вместе решить, как нам жить дальше," — говорит Александр.
После ареста он видел Ирину всего несколько раз через видеозвонки. В последние месяцы видеосвязь с Ириной невозможна — либо по техническим, либо по другим причинам. "Письма от нее доходят, она звонит родителям в Беларуси. По письмам и другим сведениям, у Ирины все более-менее нормально. Но вы понимаете, что это не санаторий," — отмечает он.
Александр больше всего переживает, что после освобождения Ирине будет сложно адаптироваться к нормальной жизни. Он готов сделать все возможное, чтобы помочь ей: "Главное, чтобы хватило моей любви."
"Кто вернет нам время? Пять лет заключения - это огромный срок," - говорит Александр Лойко, муж политзаключенной Ирины Славниковой, осужденной на пять лет лишения свободы. Он считает, что вынужденное разлучение не повлияет на их отношения, которым уже более двадцати лет. "У нас все было хорошо, и я не думаю, что нынешняя разлука сильно изменит это. Хотя Ирина в письмах пишет, что боится, что нам придется привыкать друг к другу заново. Я же уверен, что этого не произойдет."
Александр считает, что белорусские оппозиционные силы делают недостаточно для освобождения политзаключенных. Их основная деятельность направлена на усиление санкций против Беларуси, которые, по его мнению, лишь ухудшают жизнь обычных белорусов, но не влияют на режим Александра Лукашенко и не способствуют освобождению заключенных. Он также замечает, что внимание Запада к этой проблеме минимально: "Когда идет геополитический передел мира, кто думает о нескольких тысячах политзаключенных в Беларуси?"
Александр убежден, что для освобождения политзаключенных нужно использовать все возможные способы, включая переговоры с режимом Лукашенко, возможно, даже в обмен на отмену некоторых санкций.
"Будет тяжело, пока со мной не будут близкие и любимые люди"
Его жене предстоит провести еще два года в заключении. В то время как родители Ирины, пожилые и живущие в Беларуси, надеются увидеть свою дочь на свободе.
Александр не видел своих близких, в том числе мать, оставшуюся в Беларуси, уже два с половиной года. Его жизнь находится на паузе, и единственное, что может его отвлечь, - это путешествия. "Мы любили путешествовать, и если получается куда-то съездить, я стараюсь это сделать," - рассказывает он. Однако большую часть времени его одолевает депрессия. "Я живу уже два с половиной года один. Рядом нет родных, и это меня всегда будет угнетать. Мне тяжело, и будет тяжело, пока со мной не будут близкие и любимые люди. Если в семье была любовь и понимание, иначе быть не может," - уверен Александр.
"Первые полгода в Украине были невыносимыми"
Белорус Андрей (имя изменено) оказался в вынужденной эмиграции с десятилетним сыном после ареста жены, осужденной по "протестным" статьям на несколько лет. Андрей уехал, опасаясь, что в случае его ареста сын окажется в детдоме.
"Первые полгода в Украине были невыносимыми. Ребенку было очень трудно просто с одним папой, ведь его всегда окружали близкие родственники," - вспоминает он. Андрей и его сын прожили в Украине около года, а затем, перед началом полномасштабной войны, переехали в Польшу. Сейчас ребенок уже адаптировался, выучил польский и английский и успевает в школе. Андрей устроился на работу, но признается, что было нелегко.
"Фактически новая жизнь с несовершеннолетним в новой стране, где нет ни друзей, ни знакомых. Сбережений тоже не было, как и удаленной работы. Если бы не помощь белорусов, мы бы ночевали на улице," - рассказывает он.
Андрей верит в освобождение жены и возможность вернуться домой
Андрей подчеркивает, что семьи политзаключенных, особенно те, у которых есть дети, всегда нуждаются в поддержке. Он рад, что рядом есть люди, готовые помочь даже в простых бытовых делах: "Например, если ты задержался, прийти домой и приготовить ужин ребенку."
Он также отмечает, что близкие политзаключенных остро переживают чувство несправедливости и осознание, что ничего нельзя изменить, как бы ни старались. Андрею помогает вера в освобождение жены и надежда, что они когда-нибудь вернутся в Беларусь.
"Сыну было 10 лет, когда мы уехали, сейчас он уже подросток. Я думаю о том, как жене придется заново с ним знакомиться," - делится своими переживаниями он.
Что касается его отношений с женой, он уверен, что "вряд ли что-то может измениться". Несмотря на несколько лет заключения, Андрей верит, что его жена не сломалась и не изменила своих взглядов.
|
|
