Мел стекает со шелковых лиц, Милых отроков чествуют взглядом, Век паяцев и падших столиц: Славен пир алавастровым ядом.
Звезды мертвые имут иль срам, Кто юниде ответствует пленной, Ирод ждет нас к себе по утрам – Вишни есть в сукровице тлеенной.
Всех оплакала твердь Сеннаар, Шелк ужасен о персях Аделей, Се и мы без высоких тиар Меж порфирных лежим асфоделей.
Четыреста пятьдесят девятый опус . Хоть с Гекатой в фамильный подвал Опустимся: июльские вина Блещут златью, где мраморник ал И надежды пуста домовина.
И кургузая Цина ужель Не хмелеет со крови, решится Яко розами выцветить гжель, Вечность адских чернил устрашится.
Но, Гиады, не плачьте, август Желтой вишней фаянсы литые Оведет – мы из пламенных уст Выльем яд на столы золотые.
