| Вс, Окт 8, 2023 02:09pm Арсеенко АГ - 207 d back | ↑↓ |
|---|
Призрак классовой борьбы бродит по Америке, показывают новые исследования. Американцы могут начать вновь изучать труды Карла Маркса и его знаменитое высказывание о призраке коммунизма — чем дальше, тем сильнее конфликты между бедными и богатыми. Отвращение вызывают не сами богатые, а те, которые манипулируют системой.
66% американцев считает, что между бедными и богатыми существуют непримиримые конфликты — на 19% выше, чем два года назад. Классовые конфликты больше конфликтов между расами, коренными и эмигрантами, поколениями.
На исходе первой трети ХХ века толковые словари английского языка пополнились новым выражением – «американская мечта» («American Dream»). Главным импульсом к вводу этого термина в оборот стал выход в свет в США в разгар Великой депрессии 1930-х годов книги Дж. Адамса «Эпопея Америки» (1931). В названной работе, написанной в жанре исторического эссе, автор представил «американскую мечту» как обитание граждан США в «стране, где жизнь каждого человека будет лучше, богаче и полнее, где у каждого будет возможность получить то, что он заслуживает». Несмотря на то что эта идиллия не сулила людям труда «златые горы и реки, полные вина», всё же она вселяла веру в лучшее будущее после выхода США из тяжелейшего экономического кризиса, который поставил под сомнение дальнейшее существование капиталистической системы.
Наряду с получением определенных материальных благ «американская мечта» также предполагала реализацию гражданами США комплекса ценностных ориентиров на пути продвижения к заветному берегу счастья. Эти ценности касались претворения в жизнь высоких идеалов свободы и открытых возможностей. Многие из них были предназначены для прикрытия утопичного характера «американской мечты» и были положены в основу официальной политической мифологии. Тем не менее миллионы людей труда поверили в подброшенную им «американскую идею». Последние связывали ее осуществление со своим стремлением жить в собственном доме, вести относительно обеспеченный образ жизни, ездить в собственном автомобиле, проводить отпуск всей семьей за пределами постоянного места жительства, дать образование детям и иметь сбережения на старость. Приведенный перечень воображаемых и желаемых благ для среднего американца после Второй мировой войны составил квинтэссенцию «американской мечты». Путь к ней должны были проложить «высокие идеалы свободы и открытых возможностей».
Концепции «американской мечты» изначально подвергались критике со стороны многих философов, экономистов и социологов как утопические и несостоятельные в научном отношении. Весомый удар по ним нанес роман Н. Мейлера «Американская мечта» (1965). Автор романа получил широкую известность в США неприятием антикоммунистической истерии в период маккартизма и призывами к «экзистенциональному высвобождению» личности из оков подавляющего свободу американского общества. Он со знанием дела и убедительно разоблачал идеалистическую эфемерность новой буржуазной прогностики. Однако аргументы критиков «американской мечты» не смогли поколебать веру обывателей в США в «светлое будущее» капитализма, пообещавшего им счастливую жизнь в мистифицированной нише «среднего класса».
С научной точки зрения «средний класс» – это искусная пропагандистская конструкция, сфабрикованная для сокрытия роли классов и классовой борьбы в капиталистическом обществе. По определению В.И. Ленина, общественные классы представляют собой «большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают» [Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 39, с. 15]. Поэтому изобретение буржуазной социологией понятия «среднего класса» как традиционного элемента социально-классового деления общества, располагающегося между высшим и рабочим классами,преследовало цель уйти от критического анализа отношения трудящихся к средствам производства и таким образом замаскировать эксплуатацию человека человеком в капиталистическом обществе.
Марксизм никогда не сводил классовую структуру капиталистического общества к двум противоположным классам – буржуазии и пролетариату – и признавал наличие между ними «средних классов». В то же время марксизм всегда исходил из того, что отстранение «среднего класса» от средств производства служит главной причиной его пролетаризации, что и происходит сегодня в США и других капиталистических странах. «Многие из тех, кого традиционно относили к нижнему слою среднего класса – преподаватели, муниципальные работники, механики, журналисты, администраторы среднего звена и офисный персонал, – поскольку они попадают под пресс строгого руководящего контроля, становятся предметом неумолимого процесса пролетаризации», – подчеркивает один из влиятельных философов современности, профессор Ланкастерского университета в Англии и Университета Нотр-Дам в США Терри Иглтон в своей новой книге «Почему Маркс был прав», вышедшей в свет в 2011 году.
Справедливости ради следует признать, что «пропуском» в «средний класс» служит не столько приверженность неким ценностям мечтающих о пополнении его рядов, сколько имущественное положение человека. К «среднему классу» в США принадлежат как бизнесмены и лица умственного труда, получающие высокую зарплату и дивиденды с капитала, так и квалифицированные рабочие, получающие зарплату выше средней. Поскольку между ними лежит огромная дистанция с точки зрения доходов и оплаты труда, несмотря на принадлежность к одному и тому же «среднему классу», архитекторы социальной структуры населения США подразделяют «средний класс» на «высший средний» и «низший средний» класс.
Расширение рамок «среднего класса» за счет включения в него части пролетариата используется для того, чтобы доказать восходящую социальную мобильность рабочего класса и выравнивание доходов средних слоев в США. Но это не соответствует современным реалиям. «Так как Америка в действительности не является Обществом Изобилия, так как недоедание и бедность сосуществуют в ней с огромным богатством, так как средний класс является термином, с помощью которого можно описывать семью, которую отделяет один шаг от бедности, или семью, которую отделяет один шаг от богатства, проблема экономического равенства остается такой же критической, какой она была во времена Джефферсона и Пэйна»,– отмечает американский социолог Р. Паркер в своей книге «Миф о среднем классе».
На протяжении нескольких послевоенных десятилетий «средний класс» рассматривался в качестве станового хребта американского общества. Ему отводилась роль буфера между имущими и неимущими, между богатыми и бедными во избежание социальных взрывов и потрясений. Ради достижения этой цели, а также для внесения антикоммунизма в ряды наемной армии труда США вынуждены были подкармливать часть своих средних слоев за счет ограбления стран «третьего мира». В итоге положение некоторых отрядов труда в США после Второй мировой войны изменилось к лучшему. Частично эти перемены были завоеваны ими на линии пикетов в упорной борьбе с капиталом, частично они стали ответом буржуазии на успехи реального социализма. В послевоенный период СССР и другие социалистические страны сочетали высокие темпы экономического роста с постоянной заботой об удовлетворении материальных и духовных запросов людей труда. Это заставило США пойти на уступки своему трудовому народу в рамках попыток придания имиджа «капитализма с человеческим лицом» старому буржуазному строю.
Однако положение трудящихся в США значительно ухудшилось после разрушения мировой системы социализма. Падение Берлинской стены дало «зеленый свет» властям США к проведению политики «социального реванша». Она преследовала цель забрать большинство благ, полученных рабочими и служащими в 30-летний период, известный под названием «золотого века капитализма» (1945–1975 гг.). Следует отметить, что антирабочее наступление в США развернулось задолго до демонтажа социализма в СССР и странах Восточной Европы. Закат «процветания» в США в связи с обострением энергетического и экономического кризиса в середине 1970-х годов заставил «капитанов индустрии» отказаться от фордистской модели накопления капитала, которая связывала рост производительности труда с повышением зарплаты. Переход к постфордизму аннулировал зависимость оплаты труда от его результатов и дал старт практике «экономического апартеида». С тех пор кривая производительности труда в США стремительно ползет вверх, а зарплаты – падает вниз в большинстве отраслей.
Подпишитесь на нас в telegram
С приходом Р. Рейгана в Белый дом трудящимся пришлось еще туже затянуть пояса. В этих условиях трудовая Америка возлагала большие надежды на получение «дивидендов мира» после окончания «холодной войны». Но им не суждено было сбыться. Военные расходы несколько снизились в период правления Била Клинтона, но стали расти как грибы после дождя во время президентства Джорджа Буша-мл. и Барака Обамы. Поводом для раскручивания новой гонки вооружений в США после устранения с политической карты мира «главного вероятного противника» – СССР – послужили события 11 сентября 2001 года в США и объявление глобальной войны с терроризмом. За этим последовали новые военные авантюры США на Ближнем Востоке, доказавшие несовместимость основных элементов лозунга «пушки и масло», вбившие осиновый кол в реализацию «американской мечты» миллионами претендентов на рекрутирование в «средний класс».
С 1998 по 2011 год военные расходы США выросли в два раза и составили в последние годы более 700 млрд долл. в год. Это больше с учетом инфляции, чем в любое время после Второй мировой войны. Сегодня США тратят на нужды Молоха войны больше, чем все остальные страны мира, вместе взятые. Таким образом, как пишет бывший полковник армии США, профессор истории и международных отношений Бостонского университета Эндрю Басевич, «на смену мистической войне с коммунизмом пришла мистическая война с терроризмом». Основная тяжесть милитаристского бремени в США перекладывается на плечи «среднего класса», и так стонущего под налоговым прессом. Засилье военно-промышленного комплекса лишает «средний класс» и доступа ко многим материальным благам, и «ценностных ориентиров», в том числе «высоких идеалов свободы и открытых возможностей». В этом контексте американский профессор экономики И. Хусейн-Заде отмечает: «Сокрытие грабежа общественной казны во имя национальной безопасности требует ограничения информации, блокирования транспарентности и урезывания демократии».
На фоне неуклонного ухудшения социально-экономического положения «среднего класса» средние ежегодные темпы роста корпоративных прибылей в США в период президентства Б. Обамы стали самыми высокими с 1900 года и увеличились на 171%. В наши дни прибыли корпораций в США более чем в два раза превышают достижения администрации Р. Рейгана в этом отношении и являются более чем на 50% выше, чем во время интернет-бума в конце 1990-х годов. Несмотря на это, трудящимся в США с каждым годом достается всё меньшая доля «экономического пирога». Общий (совокупный) фонд зарплаты в США упал в настоящее время до самого низкого уровня в послевоенной истории – до 43,5% ВВП. До 1975 года он почти всегда составлял, по крайней мере, половину ВВП и даже в начале 2001 года равнялся 49%.
Перераспределение доходов в США в пользу сверхбогачей было во многом обусловлено разгромом профдвижения в рамках «социального реванша» буржуазии. По признанию председателя Комитета международных отношений Американской федерации труда – Конгресса производственных профсоюзов (АФТ-КПП) Джея Мазура, международная роль профсоюзов в годы «холодной войны» была в большей степени геополитической, чем индустриальной, а профобъединение АФТ-КПП определяло свою интернациональную профсоюзную миссию главным образом через призму антикоммунизма. Однако многолетняя служба профсоюзной верхушки США империалистической реакции не принесла дивидендов американскому профдвижению. «Коллапс Советского Союза изменил отношение правительства к труду. Профсоюзы стали рассматриваться им как имеющие меньшее политическое значение и препятствие на пути корпоративных интересов. Широкое идеологическое наступление корпораций изображает профсоюзы в виде вышедших из моды реликтов прошлого века», – отмечает названный автор на страницах журнала «Форин Афферс».
В этих условиях профбюрократия АФТ-КПП, ставшая проводником соглашательской политики в рабочем движении, проявила свою полную неспособность остановить падение численности профсоюзных рядов и оказать сопротивление атакам капитала на жизненный уровень и профсоюзные права трудового народа. В настоящее время процент охваченных профсоюзами американских рабочих достиг самой низкого уровня с 1916 года, когда этот показатель составлял 11,2%. По данным Бюро статистики труда, 11,3% рабочих в США состояли в профсоюзах в 2012 году, что на полпункта меньше, чем в предыдущем году (11,8 . Удельный же вес членов профсоюзов в частнокапиталистическом секторе экономики сократился с 6,9% в 2011 году до 6,6% в 2012 году. В заявлении АФТ-КПП в связи с этим говорится: «Сегодня рабочие женщины и мужчины срочно нуждаются в праве голоса на рабочем месте, но грустная правда состоит в том, что для них становится всё труднее обрести это право».
Вступление США в ХХІ век, разрекламированный как век «бескризисного развития», обернулось новыми испытаниями для трудового народа. В дополнение к глобальным военным авантюрам США спровоцировали первый в истории человечества глобальный финансово-экономический кризис 2008–2009 годов, ставший самым большим потрясением для большинства населения со времени Великой депрессии. Последний спад производства нанес сокрушительный удар по благополучию «среднего класса», а выход из него не устранил его последствия. Уровень бедности увеличился с 14,3% в 2009 году до 15,1% в 2010 году. Почти 50 млн чел. (16,3% населения) потеряли медицинскую страховку в 2010 году. Доход среднего домохозяйства сократился на 2,3% в реальных терминах, что вылилось в потерю им 1100 долл. Падение доходов «среднего класса» на изломе веков было беспрецедентным в истории США. С 1999 года индикатор уровня жизни «среднего класса» поднимался вверх только в 2005 и 2007 году. С 1999 года доход среднего домохозяйства снизился на 7%, а домохозяйств, возглавляемых лицами моложе 65 лет, – на 10%. Многие экономисты назвали первую декаду XXI века «потерянным десятилетием» для «среднего класса». Самые большие испытания выпали на долю оказавшихся на «экономическом дне» (нижние 20 или с трудом взобравшихся на первую ступеньку «среднего класса» (следующие 20. На долю 40% домохозяйств в нижней части социальной пирамиды американского общества в 2010 году приходилось 11,8% доходов, полученных всеми домохозяйствами в США. Это самый низкий показатель для названной категории граждан с 1967 года. В то же время верхние 20% домохозяйств получили 50% всех доходов, что подтверждает незыблемый принцип рыночной экономики: что от вас ушло, то к нам пришло.
Стремительная динамика обогащения правящей элиты в США в условиях неолиберализма привела к новому перераспределению доходов в пользу богатых и сверхбогатых. В своей новой книге «Цена неравенства» лауреат Нобелевской премии профессор экономики Дж. Стиглиц пишет, что за последние 30 лет доля национального дохода, которая принадлежит высшему 1% американцев, удвоилась, а высшим 0,1% – утроилась. В то же время средние доходы рабочих пребывали в состоянии глубокой стагнации. На основании этого Стиглиц приходит к выводу, что «в Америке меньше равенства возможностей, чем в любой другой развитой в промышленном отношении экономике» и что «американская мечта является мифом». Тем не менее весомая часть американцев продолжает верить в возможность реализации этого мифа. «Большинство представителей среднего класса мечтают о том, чтобы получить шанс присоединиться к богачам и обрести все блага, даруемые огромным состоянием. Величайшим разочарованием и последней соломинкой для них станет ситуация, если (и когда) они поймут, что шанса этого у них нет и не будет, потому что игра ведется краплеными картами», – пишет профессор экономики Калифорнийского университета в Беркли (министр труда в правительстве Билла Клинтона) Р. Райх.
В США нет четкого определения финансовых параметров «среднего класса». Некоторые экономисты, исходя из того, что Бюро переписи населения США делит все домохозяйства по доходам на пять квинтилей, относят к «среднему классу» средние 20% домохозяйств, имеющих доход от 38 тыс. до 61 тыс. долл. Другие дают более широкое определение «среднего класса» и включают в него средние 60% домохозяйств с доходами от 20 тыс. долл. До 100 тыс. долл. Несостоятельность такого подхода к определению «среднего класса» хорошо видна на следующем примере. В настоящее время черта бедности для семьи из четырех человек в США составляет 22314 долл., а превышение этой черты в два раза исключает такую семью из числа «низкодоходных» и лишает ее права на получение правительственной помощи. Исходя из этого семья, имеющая доход 44 тыс. долл., может одновременно считаться и «низкодоходной», и относящейся к «среднему классу».
Недавний опрос общественного мнения в США, проведенный социологической службой «Pew», свидетельствует о «сжатии» американского «среднего класса» и признании 85% его представителей в том, что сейчас им труднее поддерживать достигнутый уровень жизни, чем 10 лет назад. Чтобы затормозить «выпадение» из «среднего класса», во многих семьях вынуждены работать и муж, и жена. Тем не менее и двух зарплат недостаточно, чтобы угнаться за ростом дороговизны. Ибо за 20 лет, начиная с 1990 года, стоимость образования в колледже выросла с 43 до 60%, жилья – на 56%, медицинского обслуживания – на 155%. По признанию главного экономиста Белого дома А. Крюгера, «средний класс» уменьшился с 50% домохозяйств в 1970 году до 42% в 2010 году. Таким образом, он уже не выполняет роль буфера между 20% богатых и 20% бедных, так как не составляет 60%. В то же время доходы «среднего класса» в национальном доходе сократились с 62% до 45%. Это говорит о том, что на изломе веков «средний класс» в США претерпел не только количественные, но и качественные изменения.
В США нет недостатка публикаций, анализирующих «сжатие среднего класса» наряду с обнищанием трудовой Америки, которой ранее приписывали способность к восходящей мобильности. Сегодня никто не ставит под сомнение факты нисходящей мобильности в США как одной из основных причин ухудшения положения трудящихся. Большинство новых рабочих мест создаются после кризиса в секторах экономики с низкой оплатой труда – в госпиталях, конторах, розничной торговле и т.д. В то же время миллионы американцев не выброшены за проходную только благодаря тому, что они согласились на резкое сокращение зарплаты и других льгот. Другим удалось найти худшую работу по сравнению с той, которую они потеряли. В обрабатывающей промышленности наем новых рабочих производится сегодня за половину зарплаты, которую платили их предшественникам шесть лет назад. Многие люди «выпали» из «среднего класса» потому, что потеряли работу или купленные в кредит дома.
В современных США насчитывается 240 млн людей трудоспособного возраста, однако только около 140 млн из них имеют работу. Особые трудности в трудоустройстве испытывает молодежь. Только 55,3% всех американцев в возрасте от 16 до 29 лет имеют рабочие места. Безработица в США является одной из самых острых проблем. Выталкивание миллионов трудящихся в резервную армию труда сопровождается многочисленными страданиями «лишних» людей. Особенно тех, кто не может претендовать на пособие по безработице. Только 40% нынешних безработных в США имеют право на вспомоществование в связи лишением занятости. Остальные лишены этой «привилегии» потому, что они были временными или частично занятыми работниками, или не трудились достаточно долго на одной и той же работе. Американская система игнорирует тот факт, что миллионы американцев вынуждены работать на нескольких работах неполный рабочий день или же переходить с одной работы на другую потому, что не могут найти постоянную работу.
Согласно статистике, безработица в США не превышает сегодня 8%. С учетом же тех, кто простоял на учете меньше года, не смог трудоустроиться и отказался от попыток найти работу, она составляет 14,7%. Ибо отказавшиеся от активного поиска работы в США не считаются частью трудового резерва страны. Несмотря на рост безработицы в стране, американские ТНК переносят производства с высокооплачиваемыми рабочими местами в Китай, Индию и другие развивающиеся страны в погоне за дешевой рабочей силой и высокими прибылями. В результате квалифицированные рабочие теряют занятость в США, а обладатели университетских дипломов вынуждены соглашаться на худшие условия труда, лишающие их перспектив карьерного роста и достойной оплаты труда.
В своем послании конгрессу в 1941 году президент США Ф.Д. Рузвельт назвал «свободу от нужды» одной из существенных свобод человека в Америке. Однако ни значительной части «среднего класса», ни тем более низким классам в самой богатой стране капиталистического мира, которая провозглашает себя «землей равных возможностей», до сих пор не удалось избавиться от нужды и ее последствий. Почти 50 млн американцев были доведены до бедности в 2011 году, свыше 20% американских детей жили в бедности в том же году, включая почти половину черных детей. «Свобода от нужды» в США имеет ярко выраженное «цветное лицо». На каждые 100 долл., которые имеет белая семья, черная семья имеет 2 долл. На каждые 100 долл., которые имеет в своем распоряжении одинокая белая женщина, одинокая черная или латиноамериканская женщина имеет 25 центов. Поэтому ценностная ориентация соискателей статуса принадлежности к «среднему классу» на использование «открытых возможностей» с этой целью звучит как глумление над здравым смыслом. В связи с этим американский профессор П. Робертс пишет: «Образно говоря, социальные лифты Америки сегодня возят людей совсем не туда, куда они изначально рассчитывали попасть».
американская мечта закончиласьТаким образом, крах «американской мечты» на изломе веков убедительно опровергает буржуазные мифы о «депролетаризации» и «обуржуазивании» пролетариата в США и не оставляет сомнения в том, что политическая мифология «среднего класса» разработана и внедрена в массовое сознание власть имущими для увода американских трудящихся с поля классовой борьбы на ниву сотрудничества труда с капиталом в интересах капитала. И именно политика классового сотрудничества профбюрократии США в конечном итоге завела в экономический тупик рабочий класс, который с трудом ищет выход из него, в том числе с использованием многих пролетарских средств, которые рано списывать в исторический архив, вопреки противоположному мнению адептов старого, отживающего свой век капиталистического строя.
Возможность мятежа «среднего класса» в США всё больше осознается властвующей элитой. В этом контексте прогрессивный американский историк Г. Зинн отмечает: «В высокоразвитом обществе истеблишмент не может существовать без повиновения и лояльности миллионов людей, получающих небольшие вознаграждения за поддержку системы в рабочем состоянии… Эти люди, имеющие работу и некоторые привилегии, втянуты в альянс с элитой. Они становятся блюстителями системы, буфером между высшим и низшим классами. Если они перестанут повиноваться, система рухнет». Опасения выхода «блюстителей системы» из подчинения власть имущим в конце 2000-х годов привели к тому, что государство в период краха финансовой системы США бросило на охрану обанкротившихся банков армейский спецназ, призванный защитить банки от возможного штурма их вкладчиками, стремящимися получить свои депозиты.
Совершенно очевидно, что будущее Америки будет зависеть от того, «в какую сторону потечет поток недовольства среднего класса», какие позиции в борьбе с капиталом займет профсоюзное движение. В последние годы в США отмечается активизация массовых протестов против наступления государства и монополий на уровень жизни трудового народа. К ним относятся, прежде всего, «Движение 99% против 1%», которое вовлекло в свои ряды десятки тысяч людей во многих городах под лозунгом «Захвати Уолл-Стрит!». Однако оно не смогло оказать сопротивление антинародной политике администрации Б. Обамы по ряду причин. Во-первых, полицейская охранка повсеместно преследовала его участников и жестоко расправлялась с ними. Во-вторых, профсоюзы, ослабленные в последние десятилетия, не смогли оказать ему должной поддержки. В-третьих, «Движение 99% против 1%» было инфильтрировано агентами спецслужб, сербскими мастерами по проведению «цветных» революций и даже местными миллионерами, присоединившимися к нему под фарисейским девизом «Возьмите с нас больше налогов!».
В условиях первого глобального финансово-экономического кризиса профбюрократия АФТ-КПП не смогла мобилизовать профсоюзы на борьбу с капиталом и выполнить свою защитную функцию. Рабочий класс, лишенный руководства со стороны профсоюзов и левых политических партий, не обладает способностью противостоять большому бизнесу и не может сегодня препятствовать «крестовому походу» финансовой олигархии на его жизненные интересы и права. Никаких неожиданностей в этом нет. Ухудшение условий труда и уровня жизни может быть источником двух психологических реакций со стороны трудящихся. Одна из них, как отмечал Ф. Энгельс в своем труде «Положение рабочего класса в Англии», влечет за собой протест, другая – подчинение судьбе. Анализ забастовочного движения накануне, в период и после глобального кризиса говорит о том, что на пороге ХХІ века в трудовой Америке превалирует вторая тенденция.
С приходом Р. Рейгана в Белый дом и переходом США к неолиберальной экономической политике количество забастовок в стране, которое с 1947 года по 1982 год выражалось трехзначными цифрами, приобрело двухзначное, а в 2009 году даже однозначное (всего 5 стачек) измерение. Забастовочное движение в США пошло на спад после 1979 года, когда в стране состоялось 235 забастовок с участием 1000 и более человек. В них участвовало более 1 млн человек, что привело к потере почти 20,5 млн человеко-дней. Для сравнения отметим, что в 2012 году в США было зарегистрировано 19 забастовок с участием 1000 и более человек. В них участвовало 148 тыс. чел., что привело к потере 1,131 млн человеко-дней. Самой крупной забастовкой по числу участников и потерям рабочего времени в 2012 году была конфронтация Чикагского профсоюза учителей с чикагскими публичными школами. В ней участвовали 26,5 тыс. чел. и было потеряно 185,5 тыс. человеко-дней. Самой продолжительной забастовкой, в которой участвовали 3600 рабочих и было потеряно 172,8 тыс. человеко-дней, была борьба отделения № 776 Международной ассоциации машинистов с корпорацией «Локхид Мартин». Она длилась 48 рабочих дней. Однако масштабы современного забастовочного движения в США не идут ни в какое сравнение с размахом классовых битв в этой стране в период Великой депрессии 1929–1933 годов, а также после Второй мировой войны, которые продолжались до перевода экономики США на неолиберальные рельсы.
Внедрение «свободного предпринимательства» в экономическую практику в США в 1980-е годы сопровождалось тотальным наступлением государства и монополий на завоевания рабочего класса. Сигналом к демонтажу коллективно-договорной системы регулирования зарплаты и других условий труда послужил разгром администрацией Р. Рейгана общенациональной забастовки авиадиспетчеров в 1981 году. В результате названной акции лидеры профсоюза авиадиспетчеров были арестованы и брошены в тюремные застенки, профсоюз разогнан, все забастовщики, отказавшиеся возвратиться на рабочие места, – уволены. Их заменили диспетчерами Военно-воздушных сил США. Поскольку классовая сущность «рейганомики» сводилась к разрушению рабочего движения, она получила поддержку на всех уровнях исполнительной и судебной власти. Вскоре после расправы с авиадиспетчерами власти штата Небраска в июле 1982 года привлекли подразделения Национальной гвардии для подавления стачки рабочих мясокомбината компании «Айова Биф Проссесинг». В ходе обуздания этого конфликта 44 рабочих были арестованы, более 20 получили ранения. С тех пор репрессии заняли важное место в регулировании трудовых отношений политическим механизмом диктатуры монополий, что привело к спаду протестных настроений и забастовочной борьбы в США.
Усилению власти капитала над трудом в США способствовали и другие рестриктивные меры государственно-монополистического регулирования отношений между ними. К ним относится выхолащивание законов, которые в определенной мере ограничивали свободу эксплуатации труда капиталом. Одной из первых жертв в этом отношении стали законы о технике безопасности и охране здоровья на производстве, что повлекло за собой, по мнению ряда исследователей, утверждение Армагеддона на рабочем месте.
В начале ХХ века немецкий социолог В. Зомбарт в своей работе «Судьбы американского пролетариата» признавал, что «с объективной точки зрения ни в одной другой стране рабочий не эксплуатируется в такой степени капитализмом, как в Соединенных Штатах, ни в одном месте земного шара он не изнуряется так сильно под ярмом современного экономического строя и не доводится до смерти так быстро, как здесь». Положение трудящихся в США, в том числе относящихся к «среднему классу», не оставляет сомнения в том, что сегодня американские «капитаны индустрии» и финансовая олигархия прилагают огромные усилия, чтобы отбросить их уровень жизни и степень эксплуатации к началу ХХ века.
Смирится ли американский «средний класс», в составе которого значительный удельный вес промышленного и конторского пролетариата, с такой трагической перспективой, покажет обозримое будущее. В прогрессивной историографии рабочего движения США отмечается, что американский рабочий класс своей упорной борьбой на линии пикетов вписал немало ярких страниц в историю международного рабочего движения. Поэтому его часто сравнивают в США со «спящим гигантом», который медленно пробуждается, но, когда пробуждается, сносит множество преград на пути к достижению и повышению своего благополучия.
Судя по всему, власти предержащие в США серьезно опасаются пробуждения рабочего класса и заблаговременно готовятся к такому развитию событий. Только так можно расценить решение кормчих в цитадели капиталистического мира оснастить полицейские подразделения многими видами военной техники, включая 3000 танков, и узаконить использование вооруженных сил для подавления как зарубежных террористических и наркоторговых группировок, так и внутренних оппозиционных сил. Всё это свидетельствует о том, что апологеты старого строя отчетливо понимают: победив СССР в «холодной войне» и разрушив мировою социалистическую систему, они выиграли сражение, но это не означает, что они выиграли войну. Главные классовые битвы еще впереди!
Об авторе: Арсеенко Анатолий Григорьевич, кандидат исторических наук, ведущий научный сотрудник отдела экономической социологии Института социологии НАН Украины. Сфера научных интересов: социально-трудовые отношения в мире капитала, различные аспекты политической, экономической, культурной и военной глобализации. Является автором и соавтором свыше 150 научных работ, в т.ч. монографий «Социально-экономический механизм регулирования трудовых отношений (на примере США, Канады, Великобритании)», «Вызовы глобализации и Украина», «Куда движется глобальная экономика в ХХІ веке?» и др. На дипломатической службе представлял интересы УССР в Канаде и ООН.
|
|
